Полнота внимания

Цель медитации — осознанность жизни. Медитируя сидя и следя за дыханием, вы осознаете то, что происходит в вашем сознании. Вы можете заметить каждую мысль, эмоцию, движения разума, понять, откуда они взялись и куда идут, можете позволить им развиваться, или прекратить по своему усмотрению. То же самое происходит  и при медитации на ходу, когда движения тела, в не дыхание, становятся фоном, на котором идет наблюдение за собой.

Но вот вы заканчиваете тренировку. Значит ли это что медитация должна прекратиться?
Нет, это значит, что она только начинается!

Движение ног при ходьбе могут служить объектом медитации — и медитировать можно просто во время любой прогулки.
Но медитировать можно не только движения ног.
Но если вы моете посуду — разве движения рук при мытье хуже, чем движения ног при медитации при ходьбе? Разве вы не можете медитировать чистку картошки, открывание замка ключом, подъем по лестнице и завязывание шнурков?

Абсолютно все может стать объектом, за которым вы наблюдаете, постигая происходящее в вашем сознании, пока тело занято своими делами. И вы остаетесь сосредоточены и осознаете все вокруг и внутри себя — в том числе, все свои движения, жесты, слова, мысли, эмоции. Это — полнота внимания, состояние, когда медитацией становится сама жизнь. Это момент, когда жизнь становится действительно осознанной.

И это уже вершина медитативной практики. На эту медитацию не нужно выделять отдельное время, она происходит в гуще событий, постоянно, все время вашего бодрствования. Это сама ваша жизнь.

Жил-был на свете наставник буддизма, жил он в 8 веке и звали его Чжао Чжоу. Он жил обычной жизнь, ел и спал, и, вроде как, ничем таким духовным не занимался — не сидел круглыми сутками, уткнувшись в стену,  не бродил кругами, отслеживая свои шаги. И его спросили, продолжает ли он заниматься своим духовным воспитанием?
— Постоянно занимаюсь этим. — ответил он.
— Каким же образом?
— Когда подносят рис, я ем; когда подступает усталость, я засы­паю.
— Но все так поступают. Получается, что все занимаются духовным воспитанием?
— Нет! — ответил мастер. -Когда приходит время еды, они не просто едят; их тяготят разные мысли. Когда наступает час для сна, они не засыпают; их заботят бесчисленные поиски выгоды. А когда мне подносят рис, я просто ем; когда подступает усталость, я просто засы­паю.

Он просто ел и спал. И это и было его духовным воспитанием! Потому, что он делал это осознанно. Ел  здесь и сейчас, наблюдая за собой из области покоя, созерцая тело и мысли во время еды так же, как во время медитации на дыхании — а не бродил мыслями в иллюзиях и фантазиях.

И по дороге в кухню ты медитируешь ходьбу.  Наблюдаешь как рука касается дверной ручки и открывает дверь.
Садишься за стол – и тело касается стула. Какие в нем ощущения?
Протягиваешь руку, следя за этим жестом. Берешь вилку.
Ешь – и наблюдаешь, как рука подносит еду ко рту, наблюдаешь ее вкус, во всей его полноте.
Наблюдешь за движениями сознания, за мыслями, которые в нем возникают, за чувствами — точно так же, как во время других медитаций. Осознаешь все, что в нем проходит и познаешь себя в своей повседневной жизни, делая куда больше для своей осознанности, чем следя за собой только во время сидячих  медитаций, когда в принципе нет возможности наблюдать за своими реакция на внешний мир.
Медитируешь процесс еды.
Процесс мытья посуды.
Процесс принятия душа.

Следишь за жизнью, разбивая ее на штрихи, когда один сплошной процесс бытовой суеты разделяется на тысячи отдельных, наблюдаемых и осознаваемых событий.

Нос почесал – штрих! И в это время ты наблюдал из зоны покоя, как зародился зуд, который был отмечен и опознан как зуд, как возникло желание почесать нос и как было принято решение сделать это. Как поднималась рука, какой путь она проделала, как коснулась носа, какие  мысли  при этом возникали в сознании. Это целая медитация — длинной в несколько секунд.

За которой последуют другие, которые сложатся в года, осознанные, не подверженные иллюзиям, не затмеваемые автоматизмом, не поглощенные бесполезной деятельностью человека — насекомого. В годы свободной жизни.